07.11.2008
Э.ГЕВОРКЯН: Здравствуйте. В студии «Особое мнение». И мы беседуем с писателем Виктором Шендеровичем. Я – Эвелина Геворкян. Ну что ж, сегодня новости в основном расширяют знаковые события, которые происходили вчера. В частности, сегодня стало известно, что спикер Борис Грызлов не исключает, что в течение ближайших недели-двух к нему поступят законопроекты касаемо изменений Конституции, увеличения сроков работы депутатов и президента, и он сказал, что они уже готовы в эту сессию ратно потрудиться.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Кто б сомневался.
Э.ГЕВОРКЯН: Да. Вчера что больше всего привлекло вас в послании президента и в частности эта инициатива?
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, ну эта инициатива, по-моему, никаких практических последствий за собой не повлечет. У власти корпорация, которая сама себя выбрала - и сама себя у власти удерживает. Какое именно лицо этой корпорации будет значиться как «президент РФ», совершенно неважно. Что Медведев, что Путин, а могли бы посадить еще кого-то... Это совершенно никакой не играет роли, никак не влияет. Как прессы не было свободной… как Ходорковский сидел, так и сидит. Поэтому – Медведев или Путин, это никакого значения не имеет. И четыре года, три раза по четыре или два по шесть… или шесть раз по восемь лет… - это никакого значения не имеет! Они сами от власти не уйдут. Это ясно. Они не могут уже уйти от власти, - в отличие от Джорджа Буша, над которым так усердно смеялись восемь лет. Вот Буш, какой бы он ни был, имеет возможность взять и уйти от власти.
Э.ГЕВОРКЯН: Слабак.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, - и пожелать удачи следующему президенту США, которого народ США выбрал себе, по-честному. Эта корпорация от власти не уйдет. Поэтому то, что они сейчас решили, что не четыре, а шесть, - это технический вопрос. Точно так же, как и поблажка, которая сделана каким-то партиям, пониженный порог этот… Эвелина, вам сильно будет легче от того, что там посадят с краешку Богданова? От этого не выйдут политзаключенные на свободу, ни в Останкине ничего не изменится. Никаких прав не прибавится. Поэтому все это мышиный цирк по-прежнему. А что не мышиный цирк, а уже слоновий - это, конечно, весь сюжет, связанный с ракетами в Калининграде. Это уже цирк посерьезнее.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну, уж если закончить тему, то сама эта тема формулировки, корректировки Конституции вам кажется революционной, как выходили некоторые заголовки газет…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Она мне кажется хамской.
Э.ГЕВОРКЯН: …что это революционные реформы. Или наоборот это не революционный реформы, а всего лишь корректировка?
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, она мне кажется хамской. Это можно назвать, конечно, корректировкой, - это гораздо интеллигентнее, конечно. Но в общем-то это хамство, конечно. Но не первое. Что ж мы будем каждый раз удивляться их хамству? Они могут себе это позволить. Мы молчим – значит, они это могут. Если б он сказал – «восемнадцать лет», ну, значит, проголосовали бы Грызлов с командой за восемнадцать.
Э.ГЕВОРКЯН: Да, вот к вам сразу несколько вопросов на интернет-сайт заранее пришло: «Скажите, а что помешало Медведеву предложить пожизненный срок будущему президенту? Зачем ему это озвучивать в послании? Ведь можно было по-тихому вписать все в Конституцию – никто и не заметит», - спрашивает вас Наташа, домохозяйка.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, Наташа, - заметят, конечно! А что помешало?.. Наверное, какие-то остатки стыда. Но это атавизм, это отомрет с течением времени. Калигула вот уже коня в Сенат вводил – проскочило. Мы на каком-то таком промежуточном этапе... Скоро эти атавизмы отомрут, и они перестанут советоваться даже и формально, и как-то коррелировать свои поступки с Конституцией... Еще раз повторяю – тут удивляться уже давно нечему. Практического же значения это все не имеет, потому что корпорацию от власти отстранит народ (если он появится, вместо населения). Народ отстранит корпорацию от власти. И совершенно неважно будет, сколько они себе напишут в своей Конституции. Если народ начнет настаивать на том, чтобы с ним не обращались как с быдлом, то это (написанное) не имеет никакого значения. Если народ не начнет настаивать, то это тоже не имеет никакого значения. Потому что – ну, назначили они себе шесть лет... Вашему сыну годик сегодня исполнился, да?
Э.ГЕВОРКЯН: Да.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Я вас поздравляю. Значит, еще два раза они в этого «козлика» сыграют, друг через друга перепрыгнут, Медведев с Путиным, - вот он и в армию пойдет. Все хорошо.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну что же, у нас есть новости относительно того, как увеличиваются взятки каждый год – видимо, для того, чтобы некоторые в армию не попадали…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, вы работаете в структуре «Газпрома» – я надеюсь, вы накопите на взятку к его восемнадцати годам.
Э.ГЕВОРКЯН: Ох, ну вот, подкололи.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет-нет, это не подкол, это такая форма трагического воя. Тут подкалывать нечего. Просто детей у нас меньше, чем денег - всегда. Поэтому: правильно… Об этом много раз говорено: есть два способа – либо менять страну, в которой живем, либо приспосабливаться. Конечно, детей в это молотилово отдавать – это надо быть, просто, ну совсем не человеком, по-моему. Как-то совсем надо никак не относиться к своим собственным детям, да и к себе самому.
Э.ГЕВОРКЯН: Да нет, ну все-таки будем верить в то, что за ближайшие 17 лет…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Знаете, как Хаджа Насреддин учил ишака богословию, поспорив с эмиром – взял мешок золота и сказал, что он научит ишака читать суры Корана, ему сказали - «Пропала твоя голова», он сказал – «Нет, за это время точно кто-либо помрет – либо я, либо эмир, либо ишак, а потом разбирайся, кто лучше знал богословие». Поэтому – уверяю вас, за 17 лет точно что-нибудь изменится!
Э.ГЕВОРКЯН: Опять же, зачитаю вопрос относительно вчерашнего послания. Пишет Александр Край из США: «Господин Медведев в своей речи поставил во главе угла благо человека. Вы знаете этого человека?»
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Мы знаем этих людей. Анекдот не новый – анекдот-то брежневских времен, кстати говоря. Это был лозунг брежневских времен – «Все во имя человека!», и чукча говорил – «Чукча знает этого человека». Это анекдот из какого-нибудь, не соврать, 78-79гг. То, что анекдоты возвращаются так буквально, говорит о нашей метафизической сущности. Так вот, на месте стоим, ничего не меняется. И анекдоты снова приходят старые. А возвращаясь к тезису о ракетах «Искандер» в Калининграде – это забавная история, ее будет полезно знать - в том числе человеку по фамилии Край из США. Если вы представляете себе карту мира, представьте себе Калининград, а потом представьте себе Польшу чуть ниже, а сильно правее - Саратов, где наши ракеты. Саратов, Иваново, Козельск... Там наши ракеты, которые должны полететь на Америку в целях взаимного сдерживания ядерного удара. (Если из Америки полетит в нас, то оттуда должно полететь в Америку). Так вот, полетят они, разумеется, через Северный полюс, - если полетят. Конечно, они никуда не полетят, - но должны полететь через Северный полюс, такая у них траектория. Вы можете себе представить ракету, находящуюся в Польше, которая будет настигать ракету, летящую из Саратова через Северный полюс? Притом, что, как мы знаем, в безвоздушном пространстве предметы движутся с одинаковой скоростью. Ерунда все это! По единодушному мнению специалистов, десять польских противоракет, стерегущих иранское направление на Европу, могут сбить, уничтожить - одну нашу ядерную боеголовку. Прописью – одну. Этих боеголовок сейчас у нас три тысячи. То есть - на конец света (ожидающийся в случае взаимного пуска ядерных боеголовок из России в США и в обратном направлении) это все никак не повлияет. Никак, вообще. Это бред. Это мы прекрасно понимаем. Прекрасно понимает это и Медведев. Мы в настоящее время симулируем безумие. Симулируем плохо. Нам никто не верит. Все прекрасно понимают: ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь, - так это называется... Все прекрасно понимают: польские противоракеты никакого отношения к нашим ракетам не имеют - и на них не нацелены. Американцы прекрасно понимают, что мы это понимаем. Все это для внутреннего пользования, разумеется - для трясения мышцами, для накачивания очередной истерики, для демонстрации собственной крутости. Во что обойдется эта крутость - буквально - не знаю, потому что стоимость этого «Искандера» никому не известна. Но количество нолей очень значительное.
Э.ГЕВОРКЯН: Но в то же время Дмитрий Медведев вчера ж сказал, что никакой гонки вооружений не будет, но и были какие-то действительно грозные высказывания насчет того, что будут ракеты…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Этого «Искандера» нету в природе сейчас. Есть три батареи, который сейчас стоят на Кавказе, общим числом девять штук. Разговор об этом идет с 99-го года. Значит, это болтовня. Мы разместили под Калининградом президентское послание Дмитрия Медведева – это наше самое мощное оружие. Если все этот всерьез, а не на пять минут, чтобы громыхнуть в день выборов Обамы, зачем-то, то это значит – очередные программы, очередные сметы, очередное воровство, и ничего более. Слава богу, никакого практического смысла ни с какой стороны это не имеет. Это болтовня, - правда, болтовня очень дорогостоящая.
Э.ГЕВОРКЯН: А вот кстати, по поводу практического смысла – это случайность или так нужно было, что с посланием наш президент выступил в тот день, когда главный информационный повод был – результаты выборов в США?
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Вы знаете, это даже не я заметил (все обратили на это внимание и прокомментировали, я только процитирую чужой комментарий, к сожалению, не помню, чей) – даже в советское, самое «гонковооружаемое» время наш МИД делал паузу после очередных выборов в Америке, давая возможность как-то проявить себя оппонентам – может, они что-то хорошее сделают. Теперь, после заявлений Медведева, Обаме просто деваться некуда. Теперь он точно не уберет эти ракеты, даже если бы захотел. Потому что теперь, если он уберет ракеты, это означает, что он поддался на шантаж России. То есть, мы сами отрезали у наших партнеров всякую возможность поступить как-то иначе. Это называется – «дурак увидел шах» (в шахматах есть такая присказка). Давай вот сейчас пойду вот туда – вот круто! А что там будет через два хода? да черт его знает… А сейчас давай шах объявим! Вот, объявили шах. Глупость.
Э.ГЕВОРКЯН: Может, это можно объяснить тем, что Маккейн, как говорят, был бы более предсказуемым, потому что он такой явный образ врага собой олицетворял, а Обама таковым не являлся.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Маккейн, конечно, был бы подарком для наших силовиков - огромным, потому что… в случае Маккейна тут бы мы разгулялись! Но опять-таки, конечно, не надо делать вид, что мы не понимаем, что - не Маккейн решает, не Медведев. Есть люди, которые анализируют, есть военные, гораздо более вменяемые люди, которые отвечают не за болтовню (как Маккейн с симметричными с нашей стороны господами), а отвечают за реальную политику. Все, конечно, прекрасно понимают, что трясти этими ракетами можно в президентских посланиях, но как только что-то на йоту изменится в реальности, как только что-то сдвинется, как только будут переформулированы цели для этих ракет, что-то изменится в реальности, как только появится какое-то оружие, которое будет реально угрожать нарушению паритета, - вот тогда последуют действия незамедлительные! В этом мы можем не сомневаться. А пока что… Как сказал, кажется, немецкий министр, «Россия – трудный партнер». Про нас говорят как про детей-дебилов: ну, он неплохой, но трудный мальчик; да, мы его любим, мы будем с ним разговаривать, но он трудный мальчик.
Э.ГЕВОРКЯН: В этой связи могу вам ответить, что нам же неважно, что о нас думают окружающие. Главное – чтобы…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: А вот это заблуждение, Эвелина. Потому что мы живем…
Э.ГЕВОРКЯН: У нас свои интересы. Нам нужно их в первую очередь поддерживать, а не думать, чтобы мы выглядели хорошо в чужих глазах.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Я абсолютно согласен! Давайте забудем, как мы выглядим со стороны, - но мы инкорпорированы, как вы знаете, и уже давно. Глобализация - это уже факт. Против этого можно ходить на демонстрации, махать флажками, но это уже свершившийся факт. Мы не можем жить отдельно от мира. Рубанул кризис – нас этот цунами накрыл. (Правда, усилившись по дороге нашими собственными глупостями). Поэтому - это уже практическая сторона вопроса, а не моральная. «Мне все равно, что ты обо мне думаешь!» - ну, мы побьем с вами тарелки и разойдемся по разным адресам. Это такой мужеско-женский способ разговора. Но в мире так не получится – некуда расходиться, шарик один. Поэтому не надо делать вид, что это не имеет никакого значения. Имеет значение, и довольно серьезное. Что касается наших интересов… Ну, забудем, действительно, об Америке, о Европе… В наших собственных интересах, я думаю, в российских – чтобы у нас не воровали, чтобы нам не врали, чтобы нас не держали за идиотов и не предлагали нам ракетами в Калининграде защищаться от ракет, направленных на Иран. Вот когда нас держат за идиотов, то мне, например, обидно. Когда у меня воруют, мне обидно. Ну, и так далее. И тут, конечно, дело не в том, что обо мне думает немецкий или какой-то еще министр.
Э.ГЕВОРКЯН: Во вчерашнем послании также (чтобы закончить эту тему российско-американских отношений) говорилось о том, что как раз корни глобального экономического кризиса, плоды которого мы сегодня пожинаем, а также трагедия Цхинвали, вы помните, произрастала по адресу американской администрации, смысл такой.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Не Путин же, который «вызвал доктора» к «Мечелу», виноват в обрушении рынка! Что бы вы хотели: чтобы Медведев сказал, что виноват вот этот вот, который в первом ряду сидит со стальными глазами? Вы хотели, чтобы он это сказал? Он сказал то, что он всегда говорит. Какая разница, что они говорят, Эвелина? Важно, что они делают.
Э.ГЕВОРКЯН: То есть вы хотите сказать, что все полтора часа вчерашней речи, а там было много заявлений по самым разным вопросам…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Там было много прекрасных заявлений. Там было много заявлений, под которыми я легко подпишусь. Только последствием этих заявлений должен был быть арест находящихся в зале. Поскольку ареста находящихся в зале после этих заявлений не произошло, значит, это была болтовня, вот и все. Еще раз говорю: они играют в доброго следователя и плохого следователя, но видимо, имиджмейкер у обоих следователей один, потому что Медведев давно уже говорит голосом Путина. Именно поэтому мне кажется совершенно не значащими, не имеющими практического значения все эти перемены, - потому что корпорация от власти сама не уйдет! Точка. Каким образом корпорация собирается оставлять себя у власти? - десятки вариантов, один из которых они вчера озвучили: увеличить срок. Корпорация у власти. Имя неважно. Это по-испански называется «хунта», в переводе – власть. Она - от власти - не уходит. Значит, все остальное уже подробности.
Э.ГЕВОРКЯН: Да, здесь некоторые слушатели вам вторят – говорят, что у Дмитрия Медведева абсолютно отсутствует логическое мышление, он заявляет, что свобода лучше, чем несвобода, и не отпускает из тюрьмы беременную женщину, что запредельно. Он заявляет, что не нужно кошмарить бизнес, но только и делает, что его кошмарит. В послании полно противоречий. Ну и в то же время, конечно же, тут много критики и в ваш адрес, что вы здесь несете околесицу…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Конечно. Это моя работа. Я несу околесицу, но это моя околесица – я сам себе пишу текст, в отличие от президента РФ. Это моя личная околесица.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну да. Может, разница еще в том, что последствия ваших слов и его имеют разную силу.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, от моих слов не падает рынок, мои слова не удешевляют наши фишки. Не будем отшучиваться. У каждого своя работа. Моя журналистская работа – комментировать действия власти. Чем я и занимаюсь. Не нравится – выключи. Или напиши. И Эвелина это прочтет.
Э.ГЕВОРКЯН: «Виктор, скажите что-то хорошее о Медведеве». Хоть что-то. Такого же, правда, не бывает, что все черное вокруг.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Одевается симпатично. «Deep Purple» любит. Наверное, многое… Я с ним не знаком лично. Наверное, приятный человек. Не знаю. Я не пробовал общаться с ним. У меня нет никакого Дмитрия Анатольевича Медведева в отдельности от его функций. Функция у него называется – президент РФ. Я могу оценивать только то, как он выполняет эту работу, на которую – «типа как бы», как сейчас принято говорить, - мы с вами его поставили. Это менеджерская работа. Он президент нашей страны. И я могу только оценивать его работу. То, что он сказал в послании, и те решения, которые он как президент принял - это его работа. Я их и оцениваю.
Э.ГЕВОРКЯН: Я вам тогда сразу цифры приведу по поводу оценки качества работы. Есть данные ВЦИОМ, это нам слушатели заранее на сайт прислали, Александр, инженер из Екатеринбурга, и просит вас прокомментировать. «В рейтинге политиков, под руководством которых, по мнению опрошенных россиян (1600 человек), Россия развивалась в правильном направлении, лидирует Владимир Путин (80%). На втором месте - Леонид Брежнев (41%), на третьем - Владимир Ленин (33%). По 31 проценту голосов набрали Иосиф Сталин и Николай II. Далее следуют Никита Хрущев (29%), Михаил Горбачев и Борис Ельцин (по 17%)».
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Александра II там вообще нету, да?
Э.ГЕВОРКЯН: В лидерах точно нет.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: То есть Александр II, который отменил крепостное право в России, вообще не котируется никак? Вот человек, который угробил десятки миллионов, у нас это – «cool», как говорится: круто! А человек, который отменил крепостное право в России, вообще не числится в списке. Это довольно симптоматичная история. Но я вам хочу сказать, процитировав в очередной раз Козьму Пруткова: люди подобны колбасам – чем их начинят, то в себе и носят. Естественно, поскольку их телевидение начиняет вот этим, то они это в себе и носят. Начнет начинять чем-нибудь другим…
Э.ГЕВОРКЯН: Ну, вот теперь, значит, вы решили, что во всем виновато телевидение – именно оно во всех общественных процессах…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, телевидение же не евреи – оно не может быть во всем виновато! Нет, телевидение – это просто инструмент.
Э.ГЕВОРКЯН: Есть тогда еще и школа.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: В школе разные поколения учили разное. Я учил такое, что… не приведи господи я вам начну сейчас цитировать то, что я учил. Мне досталось еще про «десять сталинских ударов»!
Э.ГЕВОРКЯН: Но современная молодежь – им иначе преподавали историю…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Современная молодежь учится по учебнику Филиппова и будет учить про «эффективного менеджера». А потом мы будем удивляться, что у нас Сталин входит в шорт-лист самых популярных политиков! А Александр II, отпустивший Россию на свободу, - впервые попробовавший сделать что-то в этом направлении, трагическая фигура во всех смыслах! - не входит. Потом будем этому удивляться. Вы знаете, у Маркса сказано: «Невежество – демоническая сила, и мы опасаемся, что оно послужит причиной еще многих несчастий». Карл Маркс. Это тот случай, когда под Марксом можно подписаться любому человеку. «Невежество – демоническая сила…»
Э.ГЕВОРКЯН: Мы продолжим наш разговор через несколько минут. Будем комментировать новости сегодняшнего дня и важные события, которые происходили в дни предыдущие. У нас в гостях Виктор Шендерович. До встречи через несколько минут.
НОВОСТИ
Э.ГЕВОРКЯН: Продолжается «Особое мнение» с Виктором Шендеровичем. У микрофона Эвелина Геворкян. И вот мы только что на радио «Эхо Москвы» слушали новости о трагических событиях во Владикавказе. Там прогремел взрыв. И по разным данным, там от 8 до 11 погибших, а то и 30. Очень противоречивые приходят версии. Как вам кажется, это теракт, эта трагедия случившаяся как-то привязана к датам? Или это просто какая-то перманентная беда, которая творится в том регионе?
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Гадать не буду. Я предлагаю вместо того, чтобы гадать, - констатировать. Некоторые вещи уже можно констатировать. Например. После Беслана пять лет назад были отменены выборы губернаторов. Было сказано - президентом России Владимиром Путиным - о том, что это сделано в интересах борьбы с терроризмом! Вертикаль, борьба с терроризмом, не до ваших демократических подробностей!.. Сейчас выборов нету, демократия под асфальт закатана окончательно, терроризм – как новенький! В полном порядке терроризм. Это к вопросу об обратной связи... Вот вчера следовало бы спросить Владимира Владимировича (еще и до взрыва во Владикавказе хватало поводов): ну? вы ж для этого отменяли выборы, вы ж не для того это делали, чтобы окопаться у власти, правда же? вы ж нам говорили… - ну? Как вы оцениваете эффективность своей политики в области борьбы с терроризмом? Вот цифры. Вот, вы поставили вместо выбранного народом Ингушетии Аушева – Зязикова. Вот, там после этого началась гражданская война. Вот, в террористы ушла половина мужского населения. Как вы оцениваете эффективность своего назначения? Считаете ли вы по-прежнему, что как-то это коррелируется, что от назначения ваших губернаторов страдает терроризм? Или вам уже кажется, что это бред? Так же, как нам это кажется. Никто этого вопроса не задавал. Хотя в любой стране с более или менее свободной прессой этот вопрос ежедневно обсуждался бы, уверяю вас.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну, свобода прессы есть у нас, например, на цифровом телевидении и в интернете, поэтому – что ж…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну вот, я этот вопрос задаю. Не уверен, что этот вопрос будет (в связи с этим взрывом и гибелью 11 человек и десятками раненых) будет задан сегодня в программе «Время», в ток-шоу Соловьева… Я как-то не уверен. Мы просто не видим причинно-следственных связей! Этому надо учиться, как всему. Этому надо учиться – задавать вопросы и настаивать на ответах. Это наша работа, если хотите. Наша работа, общества – задавать такие вопросы! А было ли это приурочено или нет… Там это все время продолжается. Кавказ полыхает - Ингушетия, Чечня... В Чечне просто пришел человек, который, как Сталин в Советском Союзе, лично отвечает за террор. В Чечне нет террора, - кроме того, который устраивает глава республики.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну, по факту есть же и – это дурацкое слово – стабильность в регионе, есть порядок. Пусть он и наведен сильной рукой, но иначе никак нельзя было.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Что мы имеем в виду под «сильной рукой»? В Англии слабая рука? Что такое «сильная рука»? Возможность расстреливать среди Москвы своих политических оппонентов? Это - сильная рука? Это «эскадрон смерти» называется. Или то, что он делает в Чечне… с двух сторон – с одной он, с другой федералы? Нет, это называется совсем по-другому. А сильная рука, извините, - это то, что в Великобритании той же самой, и в очень многих других странах – сильная рука по отношению к преступникам. При полном соблюдении закона. У нас же «Кадыров» и «закон» – это два существительных из совершенно разных грамматических рядов.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну, вот если мы уже по этой законно-юридическо-правовой теме пойдем дальше, очень много вопросов к вам по-прежнему приходит – наверное, как реакция на ваше предыдущее выступление – по поводу дела Бахминой. В частности, есть такое мнение у Ирины из Подольска: «Больше 80 тысяч человека просят Медведева об освобождении Бахминой – он их не замечает. Я могла бы понять, если б он отказал в помиловании – это хоть отрицательная реакция. Но молчание – пощечина всем нам. По-другому расценивать не могу. Он даже не считает нужным как-то отреагировать на это народное заявление. Он об этом не знает?..» - ну и так далее. Дальше идет куча вопросов.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет тут спора с Ириной из Подольска. Это пощечина. Просто - пощечину еще надо почувствовать! У Шварца был такой персонаж, в пьесе «Тень» - Цезарь Борджиа, журналист (кстати, наш с вами коллега), который, будучи рабом моды, сначала загорел дочерна, а потом мода на загар прошла, и он, как сказано у Шварца, кожу из-под трусов, единственную белую кожу на своем теле, пересадил на лицо, и с тех пор «стал чрезвычайно бесстыден и пощечину называет просто шлепок». Вопрос в том, что пощечину надо почувствовать, понять… Вот Ирина из Подольска - как, например, я, как десятки моих друзей и знакомых, - ощущает это как пощечину. А миллионы не ощущают. По ним не ударило. Поэтому да - , это пощечина. Мне – пощечина.
Э.ГЕВОРКЯН: Дальше. «В свое время Энгельс говорил – если народ довести до уровня скотов, он должен либо выйти из стойла, либо притвориться скотами. А у нас какой выбор?» И вот вы тоже часто это сравнение приводите…
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Тот же самый выбор. Только у Энгельса сказано – «притвориться скотами». Скотом можно притвориться, а можно им еще и стать. Это вариант, у Энгельса не описанный.
Э.ГЕВОРКЯН: Я просто пытаюсь найти какой-то конструктивный выход из всей этой самокритики.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет никакого самоуничижения! Есть различные представления в народе (которого, как мы знаем, 140 с лишним миллионов человек). Среди этих 140 миллионов - очень различные представления о том, что можно, что нельзя, что допустимо, что нет, что оскорбляет тебя (как Ирину из Подольска), что не оскорбляет... У нас очень разный народ. Большинство, к сожалению, не на стороне Ирины из Подольска - в смысле самоощущения. Поэтому - тут нет никакого самоуничижения. Потому что я не сторож брату своему, и я не могу отвечать за Марию Арбатову, например. Я могу краснеть за свои собственные оплошности, свои собственные ошибки и за свою собственную страну в целом. А дальше – это вопрос оценки. Да, мы отстали, на мой взгляд (я выражаю только свое личное мнение), мы очень серьезно отстали от цивилизованного мира в том, что касается национального достоинства. Именно достоинства, самоуважения. «Самостоянье человека – залог величия его» - по Пушкину. Вот это «самостоянье», которое заключается не в истериках по поводу того, что кругом враги, а в ощущении собственного достоинства - и в требовании этого достоинства по отношению к себе и своим согражданам. Мы в этой части отстали. В чем-то - опередили. «Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей», как поется. В чем-то другом вполне можем и опередить. А в этом - отстали. Но это отставание очень существенно сказывается на жизни людей, даже если они не отдают себе в этом отчета... История – суровая штука.
Э.ГЕВОРКЯН: Принимая все ваши аргументы, которые вы излагаете, приходит вопрос, например, как Галина пишет: «А есть ли в России реальная сила противостоять «Единой России», ну или нынешней власти?»
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Галина, надо всего лишь вот вам и еще какому-то количеству десятков миллионов человек (если вы считаете необходимым это менять) это поменять. Как сказано у Козьмы Пруткова – если хочешь быть счастливым, будь им. Понимаете… «Есть ли силы?» - спрашивает Галина. Успею рассказать. Давным-давно был такой замечательный театр – «Наш дом», театр МГУ, откуда вышли очень многие замечательные артисты. И Розовский оттуда вышел, который руководил этим… Хазанов, Филиппенко. Там была в 60-е годы такая замечательная миниатюра, когда выходил человек, разводил руками и говорил – «Что я могу один?», выходил другой, разводил руками – «Что я могу один?», и сцена заполнялась людьми, каждый из которых говорил, потом они хором говорили: «Что я могу один?», - человек сорок. Вот эта миниатюра нетленная – про всех нас. Надо как-то самоорганизовываться. Надо не искать «особого пути», а надо идти тем путем, которым прошли все народы Европы. Почти все народы Европы прошли этим путем - и нашли способы заставить власть с собой считаться.
Э.ГЕВОРКЯН: Вам тут запоздалые поздравления от Георгия из Западной Сибири, инженера, с 4 ноября. Потому что день народного единства прошел, вас никто не поздравил. Он исправился. И он спрашивает: «Как по вашему, после того, как день победы над поляками стал официальным праздником, победа над кем или чем станет поводом для праздника следующего?».
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, вот в честь победы над поляками в Москве убили узбека - скинхеды. Отпраздновали День народного единства. Это их праздник. Это не мой праздник. Это ксенофобский праздник. Это лживый праздник. Потому что ничего такого 4 ноября не было. Это все подогнано под необходимость дать российскому народу отдохнуть в первой декаде ноября, потому что, повторяю, народ-богоносец может снести какую угодно смену идеологий, но если его лишить выходного в первой декаде ноября, то без всякого Минина и Пожарского пойдут с вилами на Кремль. Поэтому дали выходной в начале ноября, подогнали под это дело... Ничего четвертого ноября не было. Поэтому - этот праздник не имеет ко мне совершенно никакого отношения. Это праздник скинхедов.
Э.ГЕВОРКЯН: Очень коротко – вас сейчас как Шендеровича спрашивают: «А Путин разве не еврей?» Так, о ксенофобии.
В.ШЕНДЕРОВИЧ: Слушайте, я… На неделю пошел думать над этим вопросом! Видимо, мне придется пойти в антисемиты. Ничего другого не остается. «Невежество – демоническая сила, и мы опасаемся, что оно послужит причиной еще многих несчастий». Карл Маркс.
Э.ГЕВОРКЯН: Это было особое мнение Виктора Шендеровича. Спасибо вам за участие в эфире. До свидания.
Источник: http://www.echo.msk.ru
